Дальше глючнее. Кстати как получилось описание боя мне оно показалось не слишком удачным...
Провела она меня в свою каюту. Просторное помещение, наполненное странным щекочущим ноздри запахом, представляло собой, судя по всему, и спальню, и библиотеку, и рабочий кабинет одновременно. Посреди стены напротив стояла огромная кровать, У правой - в ряд помещались книжные шкафы. Слева было окно и громоздкий письменный стол с придвинутым к нему мягким креслом. Вся мебель здесь по одному её виду казалась добротной и основательной, внушая тоже мнение и о хозяйке. Тем не менее когда-то она принадлежала к разным гарнитурам, потому что хоть и была выполнена в тёмных коричных оттенках, немного отличалась и по тону и по стилю.
Я так увлёкся разглядыванием деталей комнаты, то не заметил, как за мной закрылась дверь, и она, подойдя к туалетному столику, сняла шляпу, расправляя по плечам волны ярко чёрных волос.
-- Чем вы так заинтересовались, господин Джосфай? – не смотря на её внешнюю хрупкость, голос был сильным, глубоким, грудным, каким легко отдавать команды.
-- А? Нет. Ничего, - опомнился я, поворачиваясь к ней.
-- Меня зовут Маргарита Ротман. Но фамилии у нас не в ходу, - она опустилась на край столика, держа шляпу в прямой руке. – Так что зови меня Марго. Тебя же, хочешь ты того или нет, здесь будут называть по имени и на «ты». Лучше сразу представляться именно так, будет хуже, если Бил выдаст кличку. Но если тебе так уж пристало соблюдать субординацию, можешь обращаться ко всем с приставкой «господин». Это их позабавит.
-- Д-да, госпожа, - глупо запнулся я. – А что с моими обязанностями?
-- Обязанностями? – она насмешливо выгнула бровь.
-- Да, честно, я не представляю, чем занимаются эксперты.
-- Ну и хорошо, что не представляешь, - она вздохнула. – Имперских экспертов ставят на захваченные корабли, чтобы те следили за соблюдением законов, не нарушали границ, чтобы контрабанды не было, разбоя, а ещё за разговорами, пронюхивали - не собирается ли какого восстания. Вот это задача экспертов. Но для тебя будет только одно – не мешаться на моём корабле, - Маргарита широким движением бросила шляпу на кровать. – Можешь докладывать в столицу, плести интриги, сплетничать. Не мешайся - это всё, что от тебя требуется. В противном случае, ты знаешь, что в море случаются разные вещи. Что-нибудь ещё?
-- Н-нет, наверное, - процедил я. Притом что она была значительно слабее физически, я дрожал не хуже, чем вчера перед пистолетом.
-- Хорошо. Поднимешься на палубу, крикни Била, он боцман здесь, второй после меня человек, он найдёт тебе место. И скажи, чтобы отдавали швартовы, - она указала мне рукой на дверь и потянулась развязывать шнуровку на платье.
Я поспешил удалиться.
На палубе во всю пекло, и ярким светом заливало каждый уголок. Я еле выбрался на рулевой, где стоял боцман. Бил смотрел на выход из бухты, за которым не было ничего кроме моря и неба.
-- Эй, Бил, - стараясь не выдать своего волнения, произнёс я.
-- Ну что приняли? – усмехнулся он.
-- Д-да. Мар.. Капитан сказала, чтобы ты меня разместил, а еще, чтобы вы отдавали швартовы, - я запинался почти на каждом слове. Надо сказать, что слова Маргариты произвели на меня должное впечатление.
-- Эй, ребята, слышали! Поехали! – крикнул он, обернувшись к основной палубе. Народ забегал, засуетился, растаскивая канаты, бочки; кое-кто полез наверх; некоторые начали снимать корабль с привязи… - Пошли, - бросил он мне и спустился в трюм.
Мы спустились на тот же ярус, где находилась капитанская каюта.
-- Здесь у нас комната есть. Вообще-то, она для особенных гостей, а не для всяких… - он быстро оглядел меня, - оборванцев. Но больше тебя поселить пока не куда. Общие спальни все полностью заняты. Так что пользуйся, - он распахнул передо мной дверь и собирался уходить, но я вцепился в его руку.
-- Бил, я не хочу себе неприятностей, но служить мне здесь долго, и, как я понимаю, от тебя зависит отношение ко мне команды, - я навис над ним, чуть сдавливая запястье.
-- Пойми меня правильно, отношение к тебе зависит только от тебя самого. Но ты же не думал, что тебя встретят со счастливыми лицами, - я согласно качнул головой, он продолжил. – Готовься, что вначале к тебе будут относиться хуже, чем к последнему матросу. Потом привыкнут и совсем замечать перестанут. И может… лет через 200, после того, как ты совершить какой-нибудь подвиг, тебя примут. А пока ты имперская крыса, о которую даже ноги вытирать противно, и, чувствую, ею и останешься, - он усмехнулся, высвободил руку и ушёл.
Я остался стоять у распахнутой двери. «Имперская крыса». Впрочем, ничего кроме спокойствия я и не хотел, тем более мешаться кому-то.
Остаток дня и ночь я провёл в комнате, рассматривая сначала обстановку потом и морские пейзажи за окном. Ровно в девять молодая миловидная женщина принесла мне ужин, немного поболтала со мной, в общем-то, не о чём и ушла, сказав, что завтрак принесёт до десяти. Ночью мне почти не спалось. Как бы я не храбрился, слова про имперскую крысу резанули по живому. Я знал прекрасно, что так и будет, более того ожидал, что едва мы отойдём от берега, меня вообще спустят на воду. Но было неприятно, что только из-за цвета мундира меня начинали ненавидеть. Бил, однако, был прав, если я задержусь на корабле, то, возможно, когда-нибудь стану раздражать их меньше. Ведь мало того, что они - судно захваченной страны, так ещё и пираты.
Вот в таких рассуждениях я провёл почти всю ночь. Утро началось с сигнала тревоги. От захлёбывающегося визга колокола я и проснулся. Вылетел с перепуга в коридор, народ носился с ящиками и мешками, снаружи доносился грохот, крики и глухое буханье. Я замер в дверях. Ярдах в пятистах по левому борту, чуть отставая, на перерез шёл фрегат. Кто-то пронёсся мимо меня, заехав под ребра локтём. В глазах потемнело, и я согнулся пополам. Вдруг над всем этим гулом повис один единственный голос, сразу прочие разговоры смолкли, движения из суматохи перешли в слаженную работу. Я запрокинул голову наверх, прямо надо мной возвышалась Маргарита. Она стояла на рулевом возвышении и быстрыми отрывистыми фразами отдавала указания, потом подхватила подзорную трубу и, вернув её Билу, что-то тихо сказала конкретно ему. После чего подошла к рулевому, что-то указав ему. Потом отошла на нос корабля.
Я поднялся пол лестнице. Хотелось тоже что-то делать, как-то примкнуть к ним. Народу то явно не хватало. Попытался спросить у Била, но он махнул на меня рукой. Дошёл до капитана и встал рядом с ней, уперевшись спиной в бортик. Она напряжённо смотрела на приближавшийся корабль.
Фрегат шёл по ветру да на максимальной скорости. Насколько я понял, «Призрак» тоже пытались разогнать, но должного эффекта это не приносило, потому что расстояние постоянно сокращалось. Тем не менее, они пока не стреляли. И вдруг Маргарита подалась вперёд, подняла руку и крикнула:
-- Сбросить скорость! Приготовиться лечь на правый борт! Приготовить орудия правого борта! Стрелять только по моей команде!
Она снова подошла к рулевому, тот кивнул в ответ на её распоряжение, потом вернулась ко мне.
Фрегат начал палить издалека. Ядра почти все проходили мимо. Воодушевлённый приостановкой противника, он словно бы понёсся ещё быстрее, поднимаясь над волнами. А едва он поравнялся и приготовился к обстрелу, «Призрак» вышел на нос вперёд и развернулся прямо перед ним, встретив удар усиленной частью борта.
Ожидая чего-то подобного, я вцепился в поручни. Отдача от выстрелов всё же перекрыла разворот и столкновение, кроме того, фрегат потащил «Призрак» вперёд. Я пошатнулся и влетел в угол. Маргарита обеими руками что-то отчаянно жестикулировала. За взрывами её совсем не было слышно. Очередным толчком её сбило с ног. Я, интуитивно прыгнув вперёд, подстелился, получив за это локтём в печень и под колено. Руку, которой я вцепился в перекладину, сводило.
Корпус корабля надрывно заскрипел. Ещё череда выстрелов, после чего «Призрак» снова развернулся и пошёл в противоположном направлении. Фрегат, видимо, получивший обширные повреждения, преследовать не стал. Правда, насколько я мог видеть, он остался на плаву.
Одной рукой до боли сжимая поручень, второй я держал Маргариту под грудь. Она полулежала на боку между моих широко раскинутых ног, упираясь локтём мне в колено. И ещё, как мне казалось, дрожала. Только когда всё, напоминающее боевую суматоху, стихло, я отпустил сначала её, а потом с трудом - поручень. Удерживаясь за бортик, Марго поднялась на ноги, поджимая почему-то одну. Завидев её, снизу подбежал Бил:
-- Всё вроде обошлось! – крикнул он, ещё поднимаясь. – Немного борта поцарапало и всё. Похоже, не ожидали, - боцман был явно в хорошем настроении.
Капитан попыталась улыбнуться:
-- Они то, надеюсь, ушли с большим уроном, - процедила она.
-- Ещё бы, жаль, ниже не взяли! могли ниже ватерлинии прошить. А так выше прошли, но корма порядком разбита особенно нос и левый борт… Марго, ты чего? – он недоумённо посмотрел на её побледневшее лицо.
-- Ногу больно, - прошептала она. – Я сама спущусь. Нечего ребят пугать, - едва закончив фразу, почти прыжками она покинула палубу.
-- Бил, всё и, правда, обошлось? – спросил я с явной надеждой в голосе.
-- Обошлось, а как ещё могло быть, - усмехнулся он. – До Марго схожу, что у неё случилось.
Я жестом остановил его и, наклонившись к уху, произнёс:
-- Давай я. Ты здесь нужен.
-- Ладно, - неохотно согласился он.
...