"Боже, я циник. А ты говоришь про какую-то душу"@
В капитанской каюте появился массивный круглый стол, сервированный на манер официальных светских ужинов. Рядом стояла прямоугольная тумба, на которой помещались блюда. Хозяйки нигде не было видно. Я нервно огляделся. Надо сказать, атмосфера располагала к чему-то духовному, но вот моя одежда сюда не вписывалась. Из открытого окна доносились свежий ветер и шум волны, а ещё далёкие голоса людей. Дверь за туалетным столиком тихо распахнулась, и вышла она. Я замер. Маргарита была в пышном пурпурном платье расшитом бисером и золотыми цветами, волосы собраны, кроме нескольких прядей, плечи обнажены… Не по этикету она прошла, выдвинула себе стул сама и опустилась. И, кажется, это была моя ошибка. Безотрывно смотря за тем, как она расправляет салфетку на коленях, как перекладывает приборы, я сглотнул. Спохватился я лишь тогда, когда она взялась за накладывание еды. Тут я с диким воплем выхватил у неё большое блюдо и ложку:
-- Позвольте я!
-- Да, позволю, - недоумённо ответила она. Я чуть не упал, почувствовав, как слабеют и покрываются потом руки.
-- Прошу, - улыбнулся я, подавая до краёв наполненный вином бокал. Она вздохнула. – Я-я волнуюсь, - вдруг признался я.
-- Надеюсь, что причина только в этом, - недоверчиво ответила она, смотря на размазанный по тарелке салат.
-- Да, просто. Я, конечно, знаю, что даме нужно выдвигать стул, наполнять бокал до середины… - принялся я перечислять свои достоинства.
-- Хорошо, я поняла, - немного раздраженно ответила она. – Так что может, ты займёшься своим ужином?
-- Конечно, - вывел я с набитым ртом. Марго поморщилась.
-- Сомневаюсь, что из моей первоначальной идеи что-то получится, но если ты, - когда я снова открыл рот, она обожгла меня взглядом и продолжила, - заткнёшься, я всё же скажу тебе. Дело в том, что мне нужно сопровождение в одно приличное место. Соответственно, и человек должен хоть немножко быть знакомым с понятиями «этикет» и «хорошие манеры», а главное уметь применять знания. Если первое утверждение может к тебе и относится, со вторым ты не справляешься.
-- Я-я растерялся. Не ожидал, - возразил я. Впрочем, мои слова не произвели никакого действия.
-- Я же не зря приказала принести тебе костюм. Кстати, Бил тебе больше ничего не предлагал?
-- Нет, он вроде больше ничего не нашёл.
Маргарита одним глотком ополовинила бокал с вином и, в развязанной манере закинув в рот довольно большой кусок мяса, вдруг произнесла:
-- Всё равно другого кандидата у меня нет. Так что не теряйся больше. И надо будет костюм тебе другой подыскать. Передай Билу, что если он не позаботится об этом, то сам будет месяц палубу драить в моей кружевной сорочке. На такое дело я не поскуплюсь любимую пожертвовать. Понял?
Я кивнул, в оба глаза смотря за тем, как невозможно красивая молодая леди поглощает на манер простолюдин ужин. Приглядевшись чуть лучше, до меня вдруг дошло, несмотря на небрежность, сквозившую в каждом её жесте, она аристократка, по происхождению, возможно, давно уже жившая среди людей.
-- В порт мы прибудем завтра к обеду.
-- Я должен обратиться буду в имперский отдел руководства порта, - тихо признался я. – Мне сказали, что я должен буду делать так в каждом порту, где мы будем стоять. И если в течение двух месяцев я нигде не отмечусь, то на «Призрак» пришлют комиссию.
-- Знаю, - не прерываясь, ответила она. – Я не хочу облавы, но при малейшей угрозе меня ничего не остановит оттого, чтобы их перебить.
Я напряжённо сглотнул:
-- Постараюсь, не причинять вам неприятностей.
Она усмехнулась:
-- То, что ты скажешь только твоё дело.
После этого краткого разговора мы оба молча доели то, что было в тарелках, изредка перекидываясь фразами типа «подай, пожалуйста». Напоследок она сказала, чтобы я не забыл передать её просьбу Билу, и закрыла за мной дверь. Я оглянулся немного разочарованно и направился у себе.
Боцман, словно почуяв моё возвращение, явился минут через пятнадцать с ехидной ухмылкой, заявив, что я рано. Я скривился.
-- Что не понравилось угощенье? – тем же тоном поинтересовался он.
-- Нет, всё было очень даже ничего, - объявил я и вдруг вспомнил. – Маргарита велела тебе передать, что костюм, который ты мне нашёл, просто отвратителен, и что если ты не найдёшь, нормальный, то месяц будешь палубу драить в женских тряпках и размалёванный, - конечно, суть её слов я немного приукрасил, зато Била проняло. Похоже, с капитаном здесь не шутят.
Он помрачнел, потом недоверчиво посмотрел на меня и, убедившись в моей полной серьёзности, неуверенно произнёс:
-- Я поищу.
-- Постарайся. И лучше что-нибудь в тёмных тонах и современное, а то, боюсь, ей может не понравиться, - добавил я ехидно. Он резко развернулся и вышел.
На утро в мою каюту поочерёдно зашли пятеро матросов с огромными тюками тряпок. Похоже Бил решил не испытывать судьбу и попросту собрал всю более-менее приличную на его взгляд одежду со всего экипажа. Выглядело это, во всяком случае, именно так. На разбор принесённого у меня ушло больше двух часов. В результате я выудил из кучи узкие чёрные штаны точно моего размера, голубоватую блузу и чёрный же фрак. Правда, чуть светлее брюк. Вместе смотрелось немного неопрятно, скромновато, но в целом лучше предыдущего костюма. Сгребя тряпки в одну большую кучу посреди комнаты, на кровати я разложил найденное. Оставалось подобрать к этому подходящие туфли, потому что мои сношенные почти, к тому же коричневого цвета. Вряд ли на корабле найдётся ещё и пара лакированных чёрных туфель нужного размера.
Около часа явился Бил, расплывающийся в довольной ухмылке.
-- Подобрал что-нибудь? – поинтересовался он с чувством исполненного долга.
-- Да, вот, - я указал рукой. – Туфли нужны.
-- Туфли? – он задумался. – Тебе с бантиком в горошек пойдут? – вполне серьёзно продолжил Бил.
Я ударил себя рукой по лбу, указывая на то, что о нём думаю:
-- Да нет же. Я мужские имел в виду.
-- Жаль. А то у моей жены такие. Так вот с тех пор как купили, стоят на полке. Всё говорит надеть так «в приличное место». Вот ты бы за неё «в приличное место» их и сносил бы, - увидев моё замешательство, он расхохотался во весь голос.
-- Бил, я серьёзно или может мне босиком пойти. В конце концов не мне же палубу драить, - напомнил я обиженно.
-- Не найдёшь ты тут туфлей, тем более лакированных, - развёл он руками. - К Марго сходи, что она скажет.
-- А почему это я должен ходить? Тебя ж вроде обязали.
-- А что я пойду у ней просить для тебя?
-- Тогда вместе, - я ухватил его за руках и поволок за собой.
Когда мы без стука ввалились в капитанскую каюту, застали Маргариту в одной полупрозрачной рубашке, сидящую перед зеркалом. Она недоуменно посмотрела на нас, после чего вернулась к покраске ногтей, бросив через плечо:
-- Чего вам?
Бил вырвал руку и выше немного вперёд:
-- Вот костюм нашли, обувь говорит нужна…
-- Да, - перебил его я. – Там туфли нужны чёрные лакированные.
-- И что ты предлагаешь мне, - она, похоже, обратилась исключительно к своему боцману, - выделить ему пару из своей коллекции?
Бил весь покраснел, а я потерял дар речи. Надеюсь, она только шутила.
-- Н-нет, конечно, капитан. Я думал, вы подскажете нам, как поступить.
-- Расслабься, Бил, - хищно улыбнулась она. – По дороге заедем и купим, какие надо.
Поняв, что сказала она уже всё, мы быстро ретировались обратно.
В каюте Бил перевёл дух и заявил:
-- Пугаюсь я сильно, когда она так реагирует.
-- Почему? – тут же зацепился я. Надо сказать, что капитан меня сильно интересовала. Но как расспросить женщину о ней самой, если от одного её взгляда хочется бежать.
-- Да так, - уклонился он.
-- Расскажи. Не её ж мне спрашивать.
-- Рассказать? – он задумался, надо ещё на жалость надавить.
-- Она интересная красивая женщина и, похоже, аристократка… ну, по происхождению. Чертовски интересно, что она тут делает, - со щенячьим блеском в глазах заявил я.
-- Ладно, - махнул Бил. – Садись. История длинная.
Я покорно опустился на край кровати и уставился на него. Боцман помолчал с минуту, словно бы вспоминая, потом чуть подался вперёд и заговорил в полтона:
-- Марго и есть аристократка. Она родилась в семье знатного некогда барона. Его младшая любимая дочь. Избалованная и капризная. Правда, с детства любила море, вот и ходила под парусом в свободное от балов время. Барон даже купил для неё торговый фрегат. А ещё тайно покровительствовал браконьерам и кой-каким пиратам. Когда война то началась, почти сразу стало ясно, что страна проиграет. К тому же против крупных землевладельцев народ начал восставать, грабить их усадьбы, убивать. И предчувствуя такую расправу, барон договорился с одним пиратом и отправил к нему на корабль дочь. Ночью же её доставили на корабль, пока никто не видит, переодели в тряпьё под мальчика, а платье и прочие вещи сожгли. Тот корабль тут же ушёл из страны. Капитан был старым мудрым пиратом, поэтому увёл его в далёкие моря, где в то время не было ещё Империи… - он замолк.
Я нетерпеливо заёрзал:
-- Бил, что дальше то было?
-- Не мешай, - рявкнул он. – Через год было бесполезно скрывать того, что Марго девушка. Ей тогда 15 было. И чтобы команда не позарилась, капитан сказал, будто она его дочь. А ещё через год корабль его сына был захвачен имперцами. Капитан переживал сильно, но сын бежал из плена, а поскольку идти было больше некуда, то он стал плавать с отцом. Красивый молодой мужчина быстро вскружил Маргарите голову, правда, и Блек был не равнодушен к ней. Старый капитан умер почти сразу после их свадьбы. Когда Блек узнал, что она беременна, нашёл ей жильё и работу в порту Сан-Скремо, а сам продолжал плавать, порядком доставая Империю. В общем, так продолжалось до тех пор, пока война ни началась и здесь. Порт захватили за ночь…
-- Да я читал об этом, - пробубнил я себе под нос, смотря, как боцман беспомощно скрежетал зубами.
-- Никто не успел бежать. И Марго тоже. Кто-то доложил имперскому командующему, что она жена Блека. Её схватили. Блеку отправили письмо, что в обмен на него сохранят жизнь ей и всему экипажу, если конечно корабль перейдёт на сторону Империи. В общем, офицеришка оказался порядочным и действительно сделал всё, как обещал.
-- А что с Блеком? – я чувствовал, как в горле ком стоит.
-- Блека повесили на городской площади на глазах у его команды и жены, - совсем тихо ответил Бил.
-- А ребёнок? Ты сказал, что она беременна была, - продолжал допрос я.
-- Не знаю. Всё отстань от меня, - рявкнул он, поднялся и, выходя, кинул. – Прибыли уже почти.
...
-- Позвольте я!
-- Да, позволю, - недоумённо ответила она. Я чуть не упал, почувствовав, как слабеют и покрываются потом руки.
-- Прошу, - улыбнулся я, подавая до краёв наполненный вином бокал. Она вздохнула. – Я-я волнуюсь, - вдруг признался я.
-- Надеюсь, что причина только в этом, - недоверчиво ответила она, смотря на размазанный по тарелке салат.
-- Да, просто. Я, конечно, знаю, что даме нужно выдвигать стул, наполнять бокал до середины… - принялся я перечислять свои достоинства.
-- Хорошо, я поняла, - немного раздраженно ответила она. – Так что может, ты займёшься своим ужином?
-- Конечно, - вывел я с набитым ртом. Марго поморщилась.
-- Сомневаюсь, что из моей первоначальной идеи что-то получится, но если ты, - когда я снова открыл рот, она обожгла меня взглядом и продолжила, - заткнёшься, я всё же скажу тебе. Дело в том, что мне нужно сопровождение в одно приличное место. Соответственно, и человек должен хоть немножко быть знакомым с понятиями «этикет» и «хорошие манеры», а главное уметь применять знания. Если первое утверждение может к тебе и относится, со вторым ты не справляешься.
-- Я-я растерялся. Не ожидал, - возразил я. Впрочем, мои слова не произвели никакого действия.
-- Я же не зря приказала принести тебе костюм. Кстати, Бил тебе больше ничего не предлагал?
-- Нет, он вроде больше ничего не нашёл.
Маргарита одним глотком ополовинила бокал с вином и, в развязанной манере закинув в рот довольно большой кусок мяса, вдруг произнесла:
-- Всё равно другого кандидата у меня нет. Так что не теряйся больше. И надо будет костюм тебе другой подыскать. Передай Билу, что если он не позаботится об этом, то сам будет месяц палубу драить в моей кружевной сорочке. На такое дело я не поскуплюсь любимую пожертвовать. Понял?
Я кивнул, в оба глаза смотря за тем, как невозможно красивая молодая леди поглощает на манер простолюдин ужин. Приглядевшись чуть лучше, до меня вдруг дошло, несмотря на небрежность, сквозившую в каждом её жесте, она аристократка, по происхождению, возможно, давно уже жившая среди людей.
-- В порт мы прибудем завтра к обеду.
-- Я должен обратиться буду в имперский отдел руководства порта, - тихо признался я. – Мне сказали, что я должен буду делать так в каждом порту, где мы будем стоять. И если в течение двух месяцев я нигде не отмечусь, то на «Призрак» пришлют комиссию.
-- Знаю, - не прерываясь, ответила она. – Я не хочу облавы, но при малейшей угрозе меня ничего не остановит оттого, чтобы их перебить.
Я напряжённо сглотнул:
-- Постараюсь, не причинять вам неприятностей.
Она усмехнулась:
-- То, что ты скажешь только твоё дело.
После этого краткого разговора мы оба молча доели то, что было в тарелках, изредка перекидываясь фразами типа «подай, пожалуйста». Напоследок она сказала, чтобы я не забыл передать её просьбу Билу, и закрыла за мной дверь. Я оглянулся немного разочарованно и направился у себе.
Боцман, словно почуяв моё возвращение, явился минут через пятнадцать с ехидной ухмылкой, заявив, что я рано. Я скривился.
-- Что не понравилось угощенье? – тем же тоном поинтересовался он.
-- Нет, всё было очень даже ничего, - объявил я и вдруг вспомнил. – Маргарита велела тебе передать, что костюм, который ты мне нашёл, просто отвратителен, и что если ты не найдёшь, нормальный, то месяц будешь палубу драить в женских тряпках и размалёванный, - конечно, суть её слов я немного приукрасил, зато Била проняло. Похоже, с капитаном здесь не шутят.
Он помрачнел, потом недоверчиво посмотрел на меня и, убедившись в моей полной серьёзности, неуверенно произнёс:
-- Я поищу.
-- Постарайся. И лучше что-нибудь в тёмных тонах и современное, а то, боюсь, ей может не понравиться, - добавил я ехидно. Он резко развернулся и вышел.
На утро в мою каюту поочерёдно зашли пятеро матросов с огромными тюками тряпок. Похоже Бил решил не испытывать судьбу и попросту собрал всю более-менее приличную на его взгляд одежду со всего экипажа. Выглядело это, во всяком случае, именно так. На разбор принесённого у меня ушло больше двух часов. В результате я выудил из кучи узкие чёрные штаны точно моего размера, голубоватую блузу и чёрный же фрак. Правда, чуть светлее брюк. Вместе смотрелось немного неопрятно, скромновато, но в целом лучше предыдущего костюма. Сгребя тряпки в одну большую кучу посреди комнаты, на кровати я разложил найденное. Оставалось подобрать к этому подходящие туфли, потому что мои сношенные почти, к тому же коричневого цвета. Вряд ли на корабле найдётся ещё и пара лакированных чёрных туфель нужного размера.
Около часа явился Бил, расплывающийся в довольной ухмылке.
-- Подобрал что-нибудь? – поинтересовался он с чувством исполненного долга.
-- Да, вот, - я указал рукой. – Туфли нужны.
-- Туфли? – он задумался. – Тебе с бантиком в горошек пойдут? – вполне серьёзно продолжил Бил.
Я ударил себя рукой по лбу, указывая на то, что о нём думаю:
-- Да нет же. Я мужские имел в виду.
-- Жаль. А то у моей жены такие. Так вот с тех пор как купили, стоят на полке. Всё говорит надеть так «в приличное место». Вот ты бы за неё «в приличное место» их и сносил бы, - увидев моё замешательство, он расхохотался во весь голос.
-- Бил, я серьёзно или может мне босиком пойти. В конце концов не мне же палубу драить, - напомнил я обиженно.
-- Не найдёшь ты тут туфлей, тем более лакированных, - развёл он руками. - К Марго сходи, что она скажет.
-- А почему это я должен ходить? Тебя ж вроде обязали.
-- А что я пойду у ней просить для тебя?
-- Тогда вместе, - я ухватил его за руках и поволок за собой.
Когда мы без стука ввалились в капитанскую каюту, застали Маргариту в одной полупрозрачной рубашке, сидящую перед зеркалом. Она недоуменно посмотрела на нас, после чего вернулась к покраске ногтей, бросив через плечо:
-- Чего вам?
Бил вырвал руку и выше немного вперёд:
-- Вот костюм нашли, обувь говорит нужна…
-- Да, - перебил его я. – Там туфли нужны чёрные лакированные.
-- И что ты предлагаешь мне, - она, похоже, обратилась исключительно к своему боцману, - выделить ему пару из своей коллекции?
Бил весь покраснел, а я потерял дар речи. Надеюсь, она только шутила.
-- Н-нет, конечно, капитан. Я думал, вы подскажете нам, как поступить.
-- Расслабься, Бил, - хищно улыбнулась она. – По дороге заедем и купим, какие надо.
Поняв, что сказала она уже всё, мы быстро ретировались обратно.
В каюте Бил перевёл дух и заявил:
-- Пугаюсь я сильно, когда она так реагирует.
-- Почему? – тут же зацепился я. Надо сказать, что капитан меня сильно интересовала. Но как расспросить женщину о ней самой, если от одного её взгляда хочется бежать.
-- Да так, - уклонился он.
-- Расскажи. Не её ж мне спрашивать.
-- Рассказать? – он задумался, надо ещё на жалость надавить.
-- Она интересная красивая женщина и, похоже, аристократка… ну, по происхождению. Чертовски интересно, что она тут делает, - со щенячьим блеском в глазах заявил я.
-- Ладно, - махнул Бил. – Садись. История длинная.
Я покорно опустился на край кровати и уставился на него. Боцман помолчал с минуту, словно бы вспоминая, потом чуть подался вперёд и заговорил в полтона:
-- Марго и есть аристократка. Она родилась в семье знатного некогда барона. Его младшая любимая дочь. Избалованная и капризная. Правда, с детства любила море, вот и ходила под парусом в свободное от балов время. Барон даже купил для неё торговый фрегат. А ещё тайно покровительствовал браконьерам и кой-каким пиратам. Когда война то началась, почти сразу стало ясно, что страна проиграет. К тому же против крупных землевладельцев народ начал восставать, грабить их усадьбы, убивать. И предчувствуя такую расправу, барон договорился с одним пиратом и отправил к нему на корабль дочь. Ночью же её доставили на корабль, пока никто не видит, переодели в тряпьё под мальчика, а платье и прочие вещи сожгли. Тот корабль тут же ушёл из страны. Капитан был старым мудрым пиратом, поэтому увёл его в далёкие моря, где в то время не было ещё Империи… - он замолк.
Я нетерпеливо заёрзал:
-- Бил, что дальше то было?
-- Не мешай, - рявкнул он. – Через год было бесполезно скрывать того, что Марго девушка. Ей тогда 15 было. И чтобы команда не позарилась, капитан сказал, будто она его дочь. А ещё через год корабль его сына был захвачен имперцами. Капитан переживал сильно, но сын бежал из плена, а поскольку идти было больше некуда, то он стал плавать с отцом. Красивый молодой мужчина быстро вскружил Маргарите голову, правда, и Блек был не равнодушен к ней. Старый капитан умер почти сразу после их свадьбы. Когда Блек узнал, что она беременна, нашёл ей жильё и работу в порту Сан-Скремо, а сам продолжал плавать, порядком доставая Империю. В общем, так продолжалось до тех пор, пока война ни началась и здесь. Порт захватили за ночь…
-- Да я читал об этом, - пробубнил я себе под нос, смотря, как боцман беспомощно скрежетал зубами.
-- Никто не успел бежать. И Марго тоже. Кто-то доложил имперскому командующему, что она жена Блека. Её схватили. Блеку отправили письмо, что в обмен на него сохранят жизнь ей и всему экипажу, если конечно корабль перейдёт на сторону Империи. В общем, офицеришка оказался порядочным и действительно сделал всё, как обещал.
-- А что с Блеком? – я чувствовал, как в горле ком стоит.
-- Блека повесили на городской площади на глазах у его команды и жены, - совсем тихо ответил Бил.
-- А ребёнок? Ты сказал, что она беременна была, - продолжал допрос я.
-- Не знаю. Всё отстань от меня, - рявкнул он, поднялся и, выходя, кинул. – Прибыли уже почти.
...